Дело о нерешительной хостессе [= Дело нерешительной хостессы; Гиблое дело ] - Эрл Стенли Гарднер
Шрифт:
Интервал:
Когда они вернулись за столик, она принялась задумчиворассматривать адвоката.
— Вы не такой, как все, — произнесла она. Мейсон рассмеялся:
— По-моему, это вам мужчины должны постоянно говоритьподобные слова!
Она нетерпеливо повела рукой:
— Давайте не будем перебивать друг друга.
— Согласен.
— Вы не такой, как все. Вы сильный, уверенный, вы настоящиймужчина. И вы не хищник.
— Это можно считать комплиментом?
— В том смысле, какой я в это вкладываю, — да.
— Продолжайте, — попросил Мейсон. Но она замолчала.
Мейсон снова сделал знак официанту.
— В этом нет необходимости, — запротестовала она. — Мыотличаемся от девушек в обычных барах.
Официант наклонился к Петти:
— То же самое?
Она кивнула, добавив:
— Только сделайте менее крепким, Чарли. Официант обернулся кМейсону. Адвокат заказал двойной бренди.
Когда официант ушел, она объяснила:
— Для нас не имеет значения, заказывают ли клиенты напитки.Мы не работаем на комиссионных условиях.
— Интересно, — произнес Мейсон, — а как же вы работаете?
— Иначе, нежели полагает большинство. Мейсон не отреагировална ее слова.
— Мы часть атмосферы. Мы действительно хостессы, и не более,— продолжила она.
— И сколько вас?
— Когда как. Обычно мы приходим по предварительнойдоговоренности с клиентом, но когда человек случайно заходит сюда и он одиноки… приятен, он может найти себе партнершу для танцев или собеседницу. МиссисЛавина считает, что если кто-то неприкаянно маячит в таком заведении, как наше,то общая картина портится, и на вилле не поощряют подобных одиночек, — пояснилаона.
— Как не поощряют и слишком буйное веселье.
— Миссис Лавина хочет, чтобы люди чувствовали себя здесьестественно, чтобы они приятно проводили время, но она не любит шумной публики.Она стремится, чтобы…
— Продолжайте, мне интересно, — попросил Мейсон. Едва Петтиначала рассказывать о Марте Лавине, лицо ее оживилось.
— Понимаете, ее ведь контролируют, и переступи, вернее,слишком переступи она черту дозволенного — и ее клубы моментально прикроют.
Мейсон кивнул, и уголки его рта расплылись в широкой улыбке.
— С другой стороны, здесь, конечно, отнюдь не воскреснаяшкола, — спешно добавила девушка. — Марта Лавина умеет создать атмосферу,причем яркую атмосферу. И тот, кто приходит посмотреть на знаменитостей,никогда не остается недоволен.
Люди, сидящие за тем длинным столом, чрезвычайно интересны.Вон тот темноволосый человек в роговых очках во главе стола — замечательныйхудожник. Это он написал картину «Девушка у изгороди из колючей проволоки».Рядом с ним очень симпатичная натурщица, она сейчас в моде. Говорят, она живетс…
— Не стоит воспроизводить мне весь каталог, — прервал ееМейсон. — Меня не интересует атмосфера.
— Что же вас интересует?
— В данный момент — вы. Она покачала головой:
— Я не продаюсь.
— Вы ведь работаете здесь?
— Но я не продаюсь.
— Я не о том спросил, — сказал Мейсон. — Просто мне очень хорошос вами.
Она пристально посмотрела на него:
— Вы действительно не такой, как все. Вы… лучше. Заигралоркестр, и они снова пошли танцевать. На сей раз в движениях девушкиприбавилось естественности. Она позволила Мейсону прижать себя крепче, и онпочувствовал прикосновение ее упругих молодых бедер, ее гибкую, стройную талию.
— Как здорово, — произнесла она, когда музыка смолкла. — Вымне начинаете нравиться. Нет, правда: вы мне определенно нравитесь!
— И это взаимно, — сказал Мейсон, — хотя со мной такоеслучается редко.
— Со мной такое тоже бывает нечасто. Я не слишком гожусь длясвоей работы. Я никогда не могу подойти к человеку, пока не присмотрюсь к немукак следует.
— Значит, и за мной вы тоже наблюдали, прежде чем подойти?
— Конечно.
— Я рад, что выдержал экзамен.
— Как мне вас называть?
— Перри.
Она слегка наморщила лоб:
— Довольно необычное имя.
Мейсон посмотрел ей в глаза:
— Тем не менее это мое настоящее имя. Кроме того, добавлю,что я холост, что мое хобби — окружающие люди и что я уже давно вышел из тоговозраста, когда стараются угнаться за сенсацией.
— Вас интересуют люди? — удивилась она.
— Например, вы в данный момент.
— Мне понравилось танцевать с вами.
— У вас это тоже получается просто божественно, — сказалМейсон. — У вас какое-то необыкновенное прикосновение…
— Это моя профессия, — прервала она, как бы желая закрытьтему, но тут же уточнила: — Танцевать.
— И вам нравится?
— Танцевать — да. То, что это моя профессия, — нет.
— Почему?
— Слишком много сопутствующих моментов.
— Например?
— Это допрос?
— Вовсе нет. Мне просто интересно, с чем вам приходитсясталкиваться.
— С разным.
Мейсон улыбнулся:
— Но ведь совершенно ясно, что вам надо на что-то жить, ивы, наверное, получаете процентную компенсацию… — Он поднял руку, чтобыпривлечь внимание официанта.
— Не надо больше заказывать! — запротестовала она.
— Почему?
— Я не хочу.
— А что вы хотите?
— Еще танцевать.
Прозвучали две композиции. Она танцевала, прильнув к егоплечу, иногда поднимая лицо, иногда наклоняя голову так, что ее лоб касалсякрая его подбородка. Во время последнего танца на нее вдруг нашла задумчивость.
Провожая ее назад к столику, Мейсон произнес:
— Меня мучает совесть. Вы убили на меня столько времени.
— Я это делала с удовольствием.
— У вас, вероятно, должно быть какое-то соглашение схозяевами виллы, по которому вы получаете денежное возмещение за проведенноездесь время…
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!